Работа подмастерьем и военная служба параллельно с учёбой.

С первого дня учебы в Высшей школе архи­тектуры Гауди стал подмастерьем. Для него не существовало иного пути. У него не было влия­тельных покровителей или друзей семьи. Гауди мог полагаться лишь на свой талант и крепну­щую репутацию.

С самого начала от студентов требовались де­тализированные и законченные проекты. В 1874 году Гауди сделал рисунки декоративного под­свечника, водонапорной башни и кладбищен­ских ворот. Эта сухая теория дополнялась поле­выми работами: Гауди разрешили присоединиться к бригаде, которая проводила краткое топографи­ческое обследование riera de Malla на месте пред­полагаемого строительства главного здания школы.

Для студентов, которые не сдали экзаменов по специальным дисциплинам в июне, всегда су­ществовала возможность повторить попытку в сентябре. В июне 1875 года Гауди обратился к руководству с первой подобной просьбой. При­чиной тому была необходимость отбыть воин­скую повинность и зачисление в резервные пе­хотные части в феврале 1875 года. Это было труд­ное время для Испании — и потенциально опасное для прохождения воинской службы.

Государственный переворот генерала Павиа и продолжающаяся Третья Карлистская война сде­лали положение в стране крайне нестабильным. Ситуация окончательно разрешилась в 1876 году, когда претендента на престол Карлоса VII высла­ли во Францию и в стране прочно укрепилась Реставрация. За свой скромный вклад в победу Гауди, как находившийся на действительной во­инской службе, был даже награжден, однако не сохранилось записей или даже писем к семье или друзьям, которые бы свидетельствовали о его участии в военных действиях. К глубокому разо­чарованию Гауди, эти события сорвали ему ака­демический год, и он вынужден был перенести экзамены по теории искусств из-за того, что «был полностью связан военной службой».

Академический 1876/77 год обещал быть еще более трудным. Два главных проекта курса пред­ставляли собой внутренний дворик для местных правительственных учреждений и испанский па­вильон для выставки в Филадельфии, посвящен­ной столетию независимости Америки. Выпол­ненные в стиле, который можно определить как «встреча Густава Моро с Виоллё-ле-Дюком» с неогреческими элементами, с украшениями и арабесками по всей поверхности, они отражали стремление Гауди угодить своим учителям — подражая их стилю. Этот мягкий неоклассицизм, концентрирующийся на фактуре поверхностей, можно считать стандартом того времени. В слож­ном и тщательно проработанном орнаменталь­ном фризе для свода Deputaciyn тоже мало инди­видуального. На горьком опыте Гауди осознал, что новации редко одобряются учителями, и поэ­тому ждал подходящего момента.

Тем не менее в другой курсовой работе Гауди представилась возможность проявить свои осо­бые таланты. Недавно Жузепу Фонтсере поручили возглавить проектирование нового парка Сьюта-делья, подарка генерала Прима барселонцам. Гауди, который подрабатывал у него ассистен­том, попросили произвести сложные гидротех­нические расчеты для резервуара, питающего ги­гантский декоративный фонтан и озеро для ката­ния на лодках. Его работа была настолько точна, что, когда профессор, читавший в Высшей шко­ле архитектуры курс сопротивления материалов, проверил расчеты, он сразу же поставил ему за­чет по соответствующему предмету — несмотря на то, что Гауди не присутствовал ни на одном занятии. Гауди слыл общительным, простым и трудолюбивым человеком.