Фасады

Главный фасад здания

Получив заказ, Гауди и его помощник Франсиско Беренгер сразу же с жаром принялись за дело. Были нарисованы двадцать два варианта фасада, хотя сохранились из них только три. 12 июля 1886 года в ратушу представили оконча­тельный проект. Особняк Гауди был великолеп­ным новаторским воплощением венецианского «палаццо», втиснутым в безнадежно узкое про­странство. С учетом ограниченного по размерам фасада здания стремления Гауди были направле­ны на понимание и воплощение открытого плана дома и устремленных вверх форм. Внешний об­лик эффектного восьмиэтажного здания из серо­го гаррафского мрамора, который добывали в охотничьих угодьях Гуэля к югу от Барселоны, был действительно уникален. На уровне улицы фасад прорезали две высокие арки для въезда и выезда экипажей. Каждую арку закрывали ги­гантские железные ворота, осмеянные массовой прессой. Критики издевались над претенциоз­ностью Гуэля и Гауди, которая соседствовала с бедностью и отчаянием. Но между двумя ворота­ми Жоан Окос создал для Гауди роскошное двух­метровое воплощение каталонской гордости в виде железного фонаря, изображавшего полоса­тый национальный герб, который был увенчан странным, похожим на терновый венец шлемом с имперским орлом, хлопающим крыльями и го­товым взлететь. Неизвестно, был ли это символ тревоги или бдительности. Над этим патриотичным входом располагалось окно крытой галереи главного этажа, которая пересекала весь фасад и создавала ощущение упорядоченности.

Внутри Гауди создал совершенно оригиналь­ный интерьер. Он использовал сто двадцать семь колонн из известняка, каждая из которых отли­чалась от остальных. Многие критики отмечали, что поперечное сечение особняка Гуэль напоми­нает чертеж Альгамбры из работы Оуэна Джонса. Однако проект Гауди был скорее многоэтажной интерпретацией большой мечети в Кордове, мра­морные колонны и отделка для которой приво­зились со всей Европы и Ближнего Востока и принадлежали к культурам, насчитывавшим бо­лее тысячи лет.

От входа спиральный пандус для экипажей и лошадей вел в цокольный этаж, где массивные кирпичные контрфорсы, выполненные в форме грибов, поддерживали уплощенные своды. Это помещение, использовавшееся во время граж­данской войны в Испании как камера пыток, вы­глядит очень древним. Ходили слухи, что цент­ральный камень фасада верхнего этажа Гауди расположил так, чтобы он смотрел в направле­нии Монсеррата.

Однако разнородная эклектика Гауди соеди­нила вместе и другие древние культуры, что сразу же было подмечено критикой. 28 декабря 1889 года Русиньоль и Утрилло, двое модернистов и завсегдатаев кафе «Quatre Gats», послали в газету «La Vanguardia» сатирическую пародию на архео­логические претензии особняка Гуэль.

«Не вызывает сомнения, что это вавилонская конструкция. Если это действительно так, то кто может сказать, куда приведут нас все эти широко обсуждающиеся теории относительно происхожде­ния нашего народа?.. Наиболее вероятный ответ: это сооружение относится к временам Валтасара или, как настаивает Рогент, Навуходоносора».

Именно этим ощущением древности наслаж­дались и архитектор, и его патрон. Гуэль даже хотел проложить акведук из своего поместья в Гаррафе, чтобы вернуть Барселоне часть Асдиае Vergine и былой славы Римской империи. Но для одного проекта это было уж слишком.

Задняя часть особняка Гуэль выходила на внут­ренний двор и представляла собой галерею бал­конных окон, искусно закрытых китайскими шир­мами.

Пройдя через главный вход, гость по узкой крутой лестнице поднимается на полуэтаж, в ко­тором располагаются приемная, библиотека и рабочие кабинеты. Отсюда величественная лест­ница ведет в piano nobile, где роскошные главные гостиные и величественный центральный зал усиливали впечатление царского великолепия. На внутреннее убранство особняка денег не жа­лели. Там были использованы самые замыслова­тые металлические конструкции. Подсвечники и канделябры крепились к мраморным стенам или кованым медным листам. Деревянные дета­ли были искусно инкрустированы фрагментами из черного дерева, черепахового панциря и сло­новой кости. Одна комната была облицована эв­калиптом, другая буком; декоративный орнамент с исламскими мотивами в маркетри по грушево­му дереву, палисандру и дубу должен был под­черкнуть источники богатства Гуэля. В первых двух гостиных резные деревянные потолки, обра­зованные расположенными на равном расстоянии многоцветными балками, были украшены на­кладными листьями из золота и серебра. Это было очень дорого и требовало огромных затрат труда — как все, что заказывалось Педро Жесто­ким для дворца Алькасар в Севилье, — и потре­бовало от мастерской максимального напряже­ния сил.