Первые впечатления от Барселоны

Старое фото Барселоны

Приехав осенью 1868 года в Барселону, Гауди оказался в бурлящем и динамичном метрополисе. Пропитанная историей, с крупнейшим в Ев­ропе средневековым кварталом, Барселона с рас­простертыми объятиями встретила промышлен­ную революцию. Даже сегодня Барселона — несмотря на ее глубокий консерватизм — это го­род, который научился сосуществовать с посто­янными переменами.

Окружающая обстановка вызывала у Гауди душевный подъем. Узкие улочки, теряющиеся в таинственной тени шестиэтажных многоквар­тирных домов, выходили на уютные солнечные площади. Запахи, развешанное для просушки бе­лье, шумные ссоры, любовь и шум были посто­янными составляющими повседневной жизни, втиснутой в узкие переулки из кирпича и осыпа­ющейся штукатурки.

Смена температуры и настроения при перехо­де от солнца к тени на узких улицах Риберы со­провождалась внезапной сменой архитектурных стилей. Один стиль растворялся в другом или вы­теснялся им, создавая почти театральный диссо­нанс. Визуальная дисгармония дополнялась не­обычайной живописностью. За простыми фасада­ми скрывалось богатство архитектурных деталей. Каждая эпоха строила поверх предыдущей. Вет­хие деревянные двери, держащиеся на декора­тивных железных петлях, скрывали на удивление изысканно украшенные интерьеры. Кованые чу­гунные ворота открывались в скромные дворики. Массивные гранитные блоки римской кладки стали фундаментами для готических соборов. Колонны в романском стиле подпирали неоклассические балконы. Везде, куда ни глянь, видишь смешение стилей. Маленькие двери в простых оштукатуренных фасадах вели в полузаброшен­ные торговые ряды времен Средневековья с эле­гантными лестницами, грациозно вьющимися к piano nobile. Открытие поджидало за каждым уг­лом. Торговая лавка могла скрывать вход в храм тамплиеров двенадцатого века; тишина и уедине­ние романского монастыря находились всего в минуте ходьбы от самой оживленной улицы.

В двух шагах от квартиры братьев находился собор Санта Мария дель Map, одно из величай­ших достижений готической архитектуры, и приходская церковь района, где жил Гауди. Этот со­бор с нежностью называли «собором Риберы». Кафедральный собор Террагоны поразил Гауди своими масштабами, сложностью, разнообрази­ем архитектурных и пространственных эффек­тов, сплавлением различных стилей. Но Санта Мария дель Map являлся настоящим шедевром готики.

Собор Санта Мария дель Map был всего лишь одной из множества готических церквей, кото­рые выросли в городе во время строительного бума в 20-е и 30-е годы четырнадцатого века. В отли­чие от королевской часовни Санта Агата и грома­ды Кафедрального собора, которые были постро­ены примерно в это же время, Санта Мария дель Map был воздвигнут очень быстро. Скорость стро­ительства и определила его общую мощь. Изна­чально песчаный берег подходил к самым стенам базилики. Поэтому выходящий на море Санта Мария дель Map чем-то напоминал выброшен­ный на пустынный берег остов корабля. Но, как и в случае со многими другими выдающимися зданиями Барселоны, наблюдателя завораживает именно внутреннее убранство собора. Если за­глянуть внутрь церкви из главных южных дверей, то можно увидеть неф, поддерживаемый с двух сторон двумя широкими колоннами, которые со­здают визуальный ритм, который постепенно убыстряется по мере достижения полукруглой прозрачной внутренней аркады. Отразившись от противоположного нефа, взгляд вновь окидывает все пространство и устремляется к небу, следуя за взрывной энергией и динамикой ребер свода, которые под прямым углом упираются в верхуш­ки шестигранных колонн. В напряженном пространстве Санта Мария дель Map ощущается ка­кая-то упругость. В то же время есть в облике со­бора что-то противоречивое. Он одновременно волнует и успокаивает, остается статичным, не­смотря на то, что взгляд наблюдателя непрерывно перемещается. Массивность камня создает ил­люзию пространства. Все эти эффекты присутст­вуют в здании, которое не скрывает своей кон­струкции.

Сооружение подобного храма в четырнадца­том веке Гауди воспринял как образец возмож­ного будущего союза между архитектурой и верой.

Собор Санта Мария дель Map строился всем миром. Сооружавшийся на деньги купцов Рибе­ры, он впитал в себя мастерство и добровольные пожертвования десятков различных гильдий: ба­калейщиков, кожевников и кузнецов. Даже не­квалифицированные портовые грузчики прини­мали участие в строительстве, доставляя огром­ные каменные глыбы из карьеров неподалеку от Монжуика. Рабы покупали свободу, предлагая свои услуги для такой изнурительной работы. Собор Санта Мария дель Map объединил жив­ших рядом людей и направил их на путь истин­ный. Это был достойный подражания пример со­здания христианской общины. Именно он позже стал фундаментом философии Гауди при созда­нии собора Саграда Фамилиа.

В лимонном свете ранних сумерек Гауди, пересекая Борн, часто проходил под сенью пла­танов к докам и морю. На противоположной сто­роне площади Борн находился построенный в неоклассическом стиле купеческий Дом с колон­надами Шифре.

Названный так из-за своих характерных колонн, этот дом представлял собой образец рос­кошного владения нового типа в недавно открыв­шемся для застройки участке старой дамбы. Но для Жозефа Шифре-и-Казеса это было всего лишь одно из многих зданий, построенных после анти­клерикальных восстаний 1835 года и не пред­ставлявших особой архитектурной ценности.

Шифре, самый крупный землевладелец Бар­селоны, был одним из богатейших представите­лей новой городской элиты, indianos, которые нажили себе состояние в колониях, торгуя саха­ром, ромом, хлопком и рабами. Шифре построил свой торговый дворец с преувеличенной пыш­ностью. Строго симметричному фасаду декора­тивность была придана при помощи внешних ук­рашений.

Определяющим при строительстве этого ог­ромного «модного» здания в районе доков было стремление Шифре почтить память отца, поте­рявшего свой флот в войне против Англии. Но эта идея вызвала лишь кратковременный инте­рес, а впечатление от громадного дома притупля­ется его неуклюжестью.
В Доме с колоннадами четко просматривается связь с материальными благами, которые лежат в основе культуры indiano: рабы и херувимы грузят товары среди связок тропических фруктов, а сверху за ними наблюдают Сатурн и Уран со сво­ими навигационными инструментами — уголь­ником, компасом и склянками. Скульптурные медальоны каталонских путешественников перемежаются со стереотипными изображениями ко­ренных обитателей Америки. Некоторые из деко­ративных деталей Дома с колоннадами содержат непонятный язык символов, таинственный и явно эзотерический. Убранство здания должно было донести до наблюдателя мысль, что в со­временных промышленности и торговле не мень­ше эпики и героики, чем в путешествии аргонав­тов за золотым руном. Занимаясь в школе архи­тектуры напротив Дома с колоннадами, Гауди имел возможность привыкнуть к декоративности этого здания и постепенно разгадать его симво­лику. Живой контраст между Санта Мария дель Map и Домом с колоннадами отражал то, что ок­ружало юношу, — с одной стороны, прекрасный готический собор, построенный общими усилия­ми, а с другой — дворец, посвященный инду­стрии, основанной на эксплуатации колоний, — и определял границы, в которых ему, возможно, предстояло работать в будущем (одна — это об­разец каталонского сознания, а другая — попыт­ка переосмыслить взлеты и падения истории).